Первые лица современной российской политической сцены и другие видные деятели находились по разные стороны баррикад в момент неудавшегося путча 19 августа 1991 года, который устроили недовольные перестройкой Михаила Горбачева советские консерваторы. Где они были? И что сказали? Об этом — на французском интернет-портале DNA.
Что делали лидеры во время путча?
В то время нынешний президент Владимир Путин работал в мэрии Ленинграда и все еще был сотрудником КГБ. 38-летний Путин прервал отпуск и 20 августа вернулся обратно в Санкт-Петербург, чтобы помочь своему шефу и наставнику Анатолию Собчаку, мэру города и ключевой фигуре среди противников путча. «Как только начался путч, я сразу решил, с кем я. Я точно знал, что по приказу путчистов никуда не пойду и на их стороне никогда не буду», — поведал он в книге «Разговоры с Владимиром Путиным».
Нынешнему главе правительства Дмитрию Медведеву было в тот момент 25 лет, он преподавал право в университете и был советником мэра Собчака. «Я тогда лежал в больнице со сломанной ногой. Так случилось… Нет, мне всегда казалось, что гораздо конструктивнее заниматься конкретным делом, чем кричать в толпе», — сказал он о митингах, не испытывая ни малейшего сожаления о том, что пропустил эти события.
25 лет назад функционеры, военные и сотрудники спецслужб устроили в Москве путч. И хотя тогда они «проиграли, многие из них оказались сегодня среди победителей», пишет Юлиан Ханс на страницах швейцарской газеты Tagesanzeiger.
«Долгое время казалось, что судить о том, причисляет ли себя тот или иной человек к демократическим силам или же к их противникам, можно по тому, на какой стороне он был в те августовские дни. Но на самом деле все это уже давно не так просто», — подчеркивает автор. Так, нынешний министр обороны Сергей Шойгу, в 1991-м поддерживавший Ельцина, в прошлом году заявил, что в случае повторения событий начала 90-х «армия больше не будет стоять в стороне». То же самое можно сказать и о бывшем сотруднике КГБ Викторе Золотове, который тогда вместе с Ельциным стоял на танке перед Белым домом. Золотов долгие годы был личным телохранителем Путина, пока в апреле нынешнего года не был назначен главой недавно созданной Национальной гвардии.
Знаменитый виолончелист Мстислав Ростропович, который в 1970-х годах уехал на Запад, а затем и вовсе был лишен советского гражданства (его все же реабилитировали при Горбачеве) в срочном порядке отправился в Москву, чтобы поддержать защитников Белого дома (в тот момент там располагалось правительство). «Для меня было очевидно, что я должен быть здесь», — заявил Растропович, которому тогда было 64 года.
Бывшему нефтяному магнату Михаилу Ходорковскому тогда было 28 лет, и он возглавлял банк «Менатеп». «Я считал себя членом команды Ельцина. Одним из очень многих. Именно поэтому пошел защищать Белый дом в 1991 году», — заявил он в эфире Радио Свобода.
Нынешний лидер Коммунистической партии Геннадий Зюганов, которому в тот момент было 47 лет, находился в санатории в Кисловодске и не стал возвращаться из отпуска, что впоследствии неоднократно ставили ему в упрек. Путч. «Где, в Боливии?» — спросил тогда не ожидавший такого поворота Зюганов. «Нет, здесь!» — ответили ему.
Зюганов поддержал жесткую линию партии, но в одном из своих заявлений по случаю годовщины путча он выступил с критикой организаторов государственного переворота, обвинив их в «преступной нерешительности».
Националисту Владимиру Жириновскому, который уже тогда возглавлял Либерально-демократическую партию Советского Союза, в тот момент было 45 лет. «ЛДПСС, не будучи сторонницей коммунизма и советского строя, тем не менее поддержала участников ГКЧП, выступивших, чтобы спасти страну от предательства тогдашнего президента СССР Горбачева и совершившего государственный переворот Ельцина», — говорится на Интернет-сайте партии.
Запад – в режиме «realpolitik»
Некоторые считают, что позиция Запада обрекла «путч» на изоляцию и поражение. Один только ливийский диктатор Каддафи и иракский властитель Саддам Хусейн поддержали ГКЧП. К этой компании присоединился Кастро.
Вместе с тем роль международного фактора была громадной, но не столь однозначной. Заговорщики хотели, чтобы министр иностранных дел Александр Бессмертных вошел в состав ГКЧП, пишет на портале Би-би-си профессор Лондонской школы экономики и политических наук Владислав Зубок,
Замысел был очевиден: министр, которого в администрации Буша называли «Сашей», должен был убедить западных лидеров, что хунта будет соблюдать все внешнеполитические обязательства Советского Союза, все соглашения, достигнутые с Горбачевым и Эдуардом Шеварднадзе. Вызванный в Кремль 18 августа, Бессмертных отказался войти в состав ГКЧП, но участвовал в чрезвычайном заседании Кабинета министров СССР 19 августа, и лишь потом «заболел».
Руководителям всех западных стран было направлено письмо ГКЧП за подписью Янаева, где говорилось о том, что новое руководство будет соблюдать все международные обязательства и «продолжать реформы». И в Москве, и в Ленинграде люди вышли на улицы в первый же день путча. Расчет на то, что с Западом можно будет договориться, первоначально не казался иллюзорным. В течение 19 августа и даже утром 20 августа позиция руководителей США и других стран НАТО была неопределенной, скорее выжидательной. Буш очень беспокоился за судьбу своего «друга Михаила» и хотел звонить Янаеву. Президент США и его ближайшие советники Брент Скоукрофт и Джеймс Бейкер полагали, что нужно «подождать» и не делать публичных заявлений с поддержкой Ельцина.
Если заговор победит, считали они, то США придется иметь дело с новым режимом, чтобы обеспечить претворение в жизнь международных договоров, прежде всего отвода советских войск из Восточной Германии и стран Восточной Европы, сокращения обычных вооружений в Европе, и договора по сокращению стратегических наступательных вооружений, подписанному в Москве буквально за три недели до заговора.
Совету «подождать» последовали германский канцлер Гельмут Коль и британский премьер Джон Мейджор. Последний в интервью прессе дал понять, что время Горбачева прошло, и выразил надежду, что новое руководство будет выполнять международные обязательства.
Британские политики, выступавшие 19 и 20 августа на Би-би-си, говорили о том, что «не нам говорить, кто должен править Советским Союзом». Западные политики были готовы только на словесное осуждение и на продолжение realpolitik с СССР, кто бы там ни победил.
Заявление Ельцина о том, что он будет добиваться возвращения Горбачева в Москву, окончательно изменило отношение Буша к происходящему. Он позвонил Ельцину с выражением поддержки «всего американского народа». «Вы делаете правильное дело», заключил он. Этот разговор наверняка был прочитан в КГБ и самим Крючковым. После этого Буш начал говорить публично об «антиконституционном путче», что не сулило ГКЧП ничего хорошего.
Инф. «ЛК»