Какое удовольствие выпить чашку кофе на старинной вильнюсской улице Пилес, в переводе — Замковой! Каждый дом здесь с историей. И таких улиц расходится отсюда десятки. Причем на каждой оставили след белорусы. Вильнюс (Вильня) со времен Великого княжества Литовского был одним из культурных, экономических центров. Но старые адреса земляков подзабыты. Чтобы сориентировать вас в древних кварталах, предлагаем увлекательный путеводитель — «Vilnius — Вiльня. Столица Литвы в истории Беларуси. Прогулка по городу с Виктором Корбутом».
На древних улицах мы найдем мемориальные доски в честь белорусских просветителей первой величины: первопечатника Франциска Скорины, Янки Купалы, историка Вацлава Ластовского, основоположника современного белорусского правописания Бронислава Тарашкевича, Кастуся Калиновского. Они здесь жили и творили, закладывая основы белорусской культуры и государственности. Но это лишь несколько имен. Белорусы в главном городе Литвы селились по крайней мере с XIV века: строили церкви, дома, многие из которых сохранились до наших дней.
А к началу ХХ века вокруг города царила белорусская речь. Нобелевский лауреат Чеслав Милош, польский поэт литовского происхождения, связанный корнями и с Беларусью, сказал о Вильнюсе, в котором жил до Второй мировой войны: «Так, как Париж принадлежит не только французам, но и всему миру, так в некотором смысле и Вильнюс принадлежит не только — хотя и в первую очередь — литовцам, но также и полякам, белорусам и евреям, а следовательно, всему миру». А еще один житель Вильнюса — авторитетный белорусский деятель начала ХХ века Антон Луцкевич в 1918 году пришел к выводу, что для литовцев и белорусов город одинаково ценен: «Вiльня пры ўсялякiх варунках павiнна абслугоўваць абодва народы, для якiх гэтае места было калыскай у часах нарадзiн iх культуры».
Адам Мальдис вспоминает, как в 1964 году показывал Владимиру Короткевичу старый Вильнюс: «Узбiралiся на вежу Гедымiнаса. Доўга стаялi каля Вострай брамы, Святадухаўскай царквы, у Базыльянскiх мурах». И тогда Короткевич сказал: «Во дзе была талеранцыя: зусiм побач мiрна сужылi каталiцкая, праваслаўная i ўнiяцкая святынi».
При этом удивительным образом множеством нитей Вильнюс оказался связан и с Минском.
История предприятий «Горизонт» и «Амкодор–БелВАР», ведущих минских производителей электротехники, начиналась в 1925 году в Вильнюсе, с мастерской предприимчивых виленских мещан Нахмана Левина, Шмуэля и Гирша Хволесов.
С 1922 по 1939 год Вильнюс входил в состав Польши и назывался Вильно. Левин и Хволесы открыли магазин радиотоваров и ремонтную мастерскую в доме на улице Виленской, 24. Ныне: Вильняус.
Поначалу продавали и ремонтировали лишь импортные радиоприемники. Но настоящий предприниматель думает не только о том, чтобы купить–продать, но и наладить производство. В 1927 году появилась первая собственная продукция.
Кстати
Спрос на радиоприемники в Вильно увеличился с появлением здесь в 1928 году региональной станции Польского радио. Редакция находилась в здании на улице Адама Мицкевича (ныне проспект Гядимино (Гедимина), 22). На радиостанции в 1936 — 1937 годах работал Чеслав Милош. Каждый день станция транслировала богослужения из каплицы Матери Божьей Остробрамской. Последняя передача вышла 16 сентября 1939 года. На следующий день начался освободительный поход Красной Армии в Западную Белоруссию.
«Минерва» дает лицензию
1930–е годы в Европе были временем экономической стагнации. Вильно являлся провинциальным городом Польши, промышленной и культурной окраиной. Исключением стало дело предпринимателей с улицы Виленской. В 1934 году их бизнес переносится на улицу Генерала Станислава Шептыцкого (теперь — Шевченкос (Тараса Шевченко), 16) и под маркой «Электрит» здесь начинается выпуск приемников по лицензии венской фирмы «Минерва». В 1936–м фабрика стала крупнейшим производителем радиоаппаратуры в Польше. Здесь работали 1.100 человек. В год с конвейера сходило 54 тысячи приемников. И по сей день целы стены того здания, где создавались чудеса техники.
Всегда была актуальна тема импортозамещения. Так вот, в продукции «Электрита» только 20 процентов деталей зарубежного происхождения: лампы Philips, резисторы Horkiewicz, английские мембраны динамиков, за границей закупали также магниты, электролитные конденсаторы. Кроме приемников, на виленском предприятии производили усилители мощности, микрофоны и мегафоны, аппаратуру для кинотеатров и конференц–залов.
На фабрике была столярная мастерская. Приемники того времени отделывали деревом. И очень искусно.
Не обошлось без забастовок
С 1937 года сделанная в Вильно аппаратура пошла на экспорт — в Индию, Южную Африку, Ближний Восток. Международные выставки и награды — все это прилагалось к успеху. Впрочем, как и забастовки.
Историки отмечают акцию протеста 1935 года, организованную не без инициативы Коммунистической партии Западной Белоруссии, как самую крупную. Правда, профсоюз тогда ничего не добился и вынужден был пойти на уступки владельцам «Электрита». А организаторов «страйка» уволили.
Но для тех, кто ценил свою работу, был и соцпакет. При предприятии действовал спортклуб с секциями футбола, бокса, плавания, байдарок. Издавались корпоративные календари, c 1937 года выходил ежемесячник Elektrit–Radio. Wiadomosci techniczne zakladow Elektrit w Wilnie.
Родные стены осиротели
В 1939 году началось производство очередной серии приемников. А 1 сентября вспыхнула Вторая мировая война. В конце месяца Вильно заняла Красная Армия.
Перед тем как в октябре передать Литве ее историческую столицу, советские руководители инициировали вывоз из города оборудования и музейных, библиотечных ценностей (тогда же в Академию наук БССР попало крупное архивное собрание, возвращенное в Вильнюс в годы немецкой оккупации).
«Электрит» перестал существовать. Его технические мощности переместили в Минск. И не только станки. «Эвакуировали» перед возвращением Вильнюса «буржуазной» Литве и работников фабрики радиоаппаратуры. Кроме того, забрали в столицу БССР около 20 тысяч готовых приемников.
«Маршал» сменил «Командора»
В Минске на базе виленского предприятия 6 ноября 1940 года, к годовщине Октябрьской революции, открылся радиозавод имени Молотова. То здание сохранилось. Нынешний адрес: проспект Независимости, 58. На главном фасаде по сей день видны цифры 1940. А день рождения (или, по сути, перерождения) минского предприятия считается точкой отсчета истории радиоэлектронной промышленности Беларуси.
Однако в Минске не сразу наладили выпуск аппаратуры. Понадобился, как видим, год. Во–первых, инженерам из Вильно поставили задачу выпускать приемники не хуже тех, что делали при поляках. Группу специалистов бывшего «Электрита» в Москве принял член Политбюро ЦК ВКП(б) Н.С.Хрущев и поручил собрать необходимые для налаживания производства материалы. На это требовалось время.
В столице БССР завод имени Молотова вырос не на пустом месте. Базой послужило не только виленское предприятие, но и минский лесопильно–мебельный завод «Деревообделочник». Это не случайно: без деревянных корпусов для приемников в то время нельзя было обойтись. Так что белорусское предприятие, по сути, родилось из соединения минского и виленского. Минские модели КИМ, «Пионер» и «Маршал» 1940 года походили соответственно на виленские Regent, Herold и Komandor 1939–го. К июню 1941 года минский завод выпустил около 13.500 приемников.
Вторжение немцев в Минск не остановило работу предприятия.
За колючей проволокой
Во время немецкой оккупации аппараты выпускались под маркой Radiofabrik Minsk. Многие сотрудники завода были евреями. Поэтому прямо на территории было создано гетто… Историк Яков Басин проследил судьбу рабочих в финале господства нацистов в городе:
— В последних числах июня 1944 года, за несколько дней до прихода в Минск Красной Армии, всех рабочих — в большинстве евреев, погрузили в товарные вагоны и вывезли в Освенцим. Однако недалеко от Минска поезд подвергся бомбежке, и узники двух последних вагонов разбежались в заросли, окружавшие железнодорожные пути. Немцы прочесали эти заросли, и большинство бежавших были возвращены в вагоны. Тем не менее части из них удалось уцелеть. А в 1946 году в Минске судили четверых евреев с радиозавода. Фамилии троих: Гершатер, Менакер и Лурье. Судили… за сотрудничество с немцами. Чекисты, готовившие дела к процессу, не могли поверить, что эти люди смогли выжить, не заплатив за жизнь предательством. Такие тогда были нравы. Однако при этом не было привлечено ни одного не еврея из сотен тех, кто ходил работать на завод добровольно. Судьба осужденных неизвестна.
(Окончание в следующем номере.)
Виктор КОРБУТ.