Гражина Байкштите: По ту сторону кадра

Интервью со знаменитой актрисой советского и литовского кино Гражиной Байкштите «ЛК» планировал еще в канун Международного женского дня. Но каждый раз приходилось переносить встречу  – у Гражины настолько плотный график, что выделить свободный час для нашей беседы было нелегко.

Сейчас она активно работает в журналистике: пишет для одного литовского журнала  о людях, ставших  легендами литовского искусства. Способность излагать мысли на бумаге проявилась у будущей звезды экрана еще в школьные годы, но тогда она даже не подозревала, что это может перерасти во что-то серьезное. Предпочла актерский путь.

Но это было чуть позже. А после школы, решая куда поступить, выбрала языки.

– Стать актрисой я даже не мечтала, хотя к тому времени меня уже приглашали  сниматься в кино, – вспоминает Гражина. – Но серьезно к этому не относилась. Поэтому попыталась поступить на английский язык, но провалилась на экзаменах. Чтобы год не пропал зря, пошла работать манекенщицей в Вильнюсский Дом моделей. Я оказалась самой молодой среди них – мне было 18, а им уже по 28 лет, и мне было непонятно, что эти «старушки» здесь делают.

Работая в Доме моделей, я параллельно продолжала сниматься на разных киностудиях страны: Молдова-фильм, Таллинфильм, Беларусьфильм. Вот тогда впервые и появилась мысль, почему бы не попробовать стать профессиональной киноактрисой. Ведь, снимаясь с такими звездами, как Лидия Смирнова, Виталий Соломин, Донатас Банионис, я, не будучи профессионалом, очень неуверенно чувствовала себя на съемочной площадке. Тем более по натуре я отнюдь не была смелой и буквально оправдывала свою фамилию Байкштите, потому что  слово «байкшти» ( baikšti – лит.) в переводе на русский значит «пугливая». Уже позже во ВГИКе сокурсники, узнав, что означают мои фамилия и имя, в шутку называли меня «пугливой красавицей».

В те времена в Москву поступать во ВГИК съезжались девочки и мальчики со всего Советского Cоюза, и конкурсы на актерский факультет были огромными – 200 человек на одно место! Если бы я не поступила во ВГИК с первого раза, вряд ли бы во второй раз стала испытывать судьбу.

– В вашей победе решающую роль сыграл пусть небольшой, но уже опыт в кино?

– Никакого плюса он мне не прибавил. Я об этом даже не могла говорить, потому что знала, как Сергей Бондарчук, который набирал курс (и не только он), плохо относился к тем, кто уже успел «испортиться», играя в кино. Зато то, что в свое время в Каунасе я танцевала в ансамбле народных танцев, занималась пантомимой, мне пригодилось – у меня хорошо была развита пластика. Чего не скажешь о голосе – он был очень тихим. Тем не менее я прошла все конкурсные туры.

Сегодня говорить о том, была это судьба или нет – я не хочу. Это со стороны многим кажется, что быть актрисой –  удовольствие. Конечно, если это твоя любимая работа, тебе нравится этим заниматься и еще за это платят деньги – очень хорошо. Но когда ты молодой, ты не задумываешься о том, что будет после 30, 40 лет. Ты думаешь, что так будет продолжаться всю жизнь – предложения будут сыпаться как из рога изобилия, а ты можешь выбирать – где будешь сниматься, а где – нет.

– С кем вы учились на курсе?

– Моей лучшей подругой была Наталья Андрейченко. Мы очень дружили: она не раз приезжала ко мне в Литву, если я бывала в Москве – непременно останавливалась у нее. В общем, были не разлей вода. А потом она уехала в Америку, и мы долгое время не общались. Последний раз я с ней виделась несколько лет назад в Москве: во ВГИКе открывали памятную доску в честь Сергея Бондарчука. Тогда собрался весь курс. Еще со мной учился покойный Андрей Ростоцкий, Татьяна Божок, Володя Новиков, Володя Никитин. Многие из них сейчас больше работают на озвучивании фильмов.

– Кстати, об озвучивании. В фильмах, где вы снимались, вы говорите своим голосом или «легкий прибалтийский акцент» не проходил?

– Нет. Всегда меня кто-то озвучивал. Хотя на занятиях по сценической речи я и моя сокурсница чешка Аня Ветлинска учили отрывки по-русски гораздо чище и правильнее, чем сами русские. Наш педагог Мария Ханова – «баба Маша» – так мы ее называли на курсе, всегда нас хвалила: «Ну, наши иностранки – Драженочка (никак не могла правильно выучить мое имя) и Аня просто замечательные».

После окончания ВГИКа я много снималась, очень часто приезжала в Москву, поэтому  даже мыслила по-русски. И сейчас есть некоторые выражения, которые я не знаю, как сказать по-литовски. Но в кино, к сожалению, при озвучивании, когда говоришь в микрофон, как бы ты ни старался, акцент все равно проявится. Поэтому меня озвучивали русские актрисы Евгения Симонова, Наталья Фатеева.

Зато в сериале «Ермоловы» в постановке Валерия Ускова и Владимира Краснопольского, который в 2009 году вышел на экраны, я говорила своим голосом – специально ездила в Москву на озвучивание.

– На предложение сниматься в сериале сразу согласились?

– Знаете, меня удивляет, когда в Литве молодой режиссер предлагает мне совсем небольшую роль и при этом хочет еще делать кинопробы… В «Ермоловых» должна была сниматься Беата Тышкевич, но что-то у нее не сложилось. Тогда ассистенты и предложили Краснопольскому мою кандидатуру на роль Христины. Здесь даже не стоял вопрос о кинопробах – мне позвонили, я оформила срочную визу и уехала сниматься. Съемка в фильме была для меня словно бальзам на сердце – снимали теми же методами, что и в кино – с нормальными репетициями.

Кстати, я была и остаюсь единственной профессиональной киноактрисой в Литве. Как смеется мой муж, со времен Витаутаса Великого. По крайней мере, я не слышала, чтоб кто-то еще из Литвы окончил актерский факультет во ВГИКе. К сожалению, у нас в Литве не ценят ни актеров, ни вообще людей искусства – ни на уровне государства, ни просто в народе. Я спокойно езжу в общественном транспорте. Если бы я рассказала об этом в Москве, мне бы никто не поверил. Потому что в России совершенно иное отношение к звездам. Я уже не говорю о том, сколько актерам платят за съемки. Просто стыдно.

– Вы работали со многими известными режиссерами. Снимались у Анатолия Эфроса в фильме «В четверг и больше никогда». Говорят, что Анатолий Васильевич как-то по-особому относился к актерам на съемочной площадке?

– Да. Я была просто влюблена в Эфроса. Тогда на встречу с ним на «Мосфильм» я пошла вместе с Наташей Андрейченко. Опять же не было никаких проб, хотя я была всего лишь студенткой 4-го курса. Правда, снимали на видеокамеру мои импровизации на заданные Анатолием Васильевичем темы – про то, как я понимаю, по каким принципам создается икебана, или мы просто разговаривали, рассуждали на абстрактные темы. По сценарию Андрея Битова моей героиней должна быть грузинка Нана. Когда Эфрос меня утвердил, мой персонаж переименовали в Гражину из Прибалтики. То есть роль делали уже под меня. Хоть моя роль в фильме не была большой по объему, но она была значительной по сюжету.

Съемки проходили в Москве на Арбате и в подмосковном Пущино. Эфрос настолько умел раскрыть актера, находил подход к каждому. Например, гуляем с ним по заповеднику в Пущино –  я,  Олег Даль, который играл моего мужа, Иннокентий Смоктуновский, Вера Глаголева, а потом он неожиданно говорит: ну, все, снимаем, – и все легко переходило в съемки. Он никогда не делал конкретных замечаний, говорил какими-то непонятными междометиями, но все было предельно ясно.

– Вам не мешала известность?

– Я никогда не изображала из себя «недосягаемую звезду», не умела в отношениях создавать неприступную стену. Дружеские отношения мне всегда нравились больше. Да и у самой не было свойства преклоняться перед кем-то.

– Вы ушли из профессии на пике своей славы. Не было обидно?

– Это не совсем так. Мои лучшие роли были сыграны после рождения старшей дочери, а мой золотой возраст в кино пришелся на период между 30-ю и 40 годами. Потом с рождением второй дочери пришлось отказаться от съемок. Но я об этом совершенно не жалею. Я не из тех актрис, которые ради карьеры жертвуют семейной жизнью, детьми. Я знаю таких актрис, которым карьера была важнее всего на свете, но потом они жалели об этом. Дети важнее карьеры. Другое дело, что муж – не родственник (смеется). Это у меня так получилось, что мой муж задержался со мной на 40 лет (муж актрисы талантливый литовский оператор Альгимантас Микутенас. – Прим. авт.). Но карьера – это не то, ради чего надо жертвовать – она в любой момент может закончиться, а если еще и детей нет, тогда ты остаешься совсем один. Понятно, дети вырастают и покидают родительский дом. Но ты знаешь, что они есть.

– Чем занимаются ваши дочери?

— Старшая дочь Мария работает гидом. Младшая Виктория – закончила юридический и бизнес-колледж, училась в музыкальной школе по классу эстрадного пения, а  теперь  работает в туристической компании.

Обе они, будучи маленькими, снимались со мной в кино: Мария — в фильмах «Грядущему веку», «В воскресенье с 11 по 17», а Виктория – в телевизионном фильме «Роза». Тем не менее свою судьбу они не связали с актерством. Я не отговаривала их, мои девочки сами видели, какое положение у актеров – сегодня ты востребован, завтра – нет. Нет никакой уверенности в том, как сложится твоя карьера.

Актер – это не та профессия, на которой можно заработать у нас в Литве. Если бы мы с мужем остались жить в Москве, все сложилось иначе. Конечно, могли остаться и успешно там работать, но тогда даже мысли такой не возникало. Сейчас иногда думаем, зря не остались, зря вернулись…

– Вас приглашают сниматься в России?

– Иногда звонят, предлагают роли, но как только заходит разговор о трудовом договоре и других формальностях, связанных с вызовом на съемки иностранного актера, продюсер склонен лучше отказаться от желаемого актера, чем иметь столько сложностей и проблем.  Хотя надежду я не теряю.

Поэтому мой приход в журналистику связан именно с периодом простоя в кино. Началось с обычных переводов – переводила тексты с русского на литовский язык. Потом постепенно начала писать статьи. Сначала для журнала «Мужчина и женщина» («Vyras ir moteris»), «Косметик Балтикум» («Kosmetik Balticum»), потом в другие журналы, а сейчас пишу в журнал «Šeimininkė» («Хозяйка»).

Я и в политику попала от нечего делать. Мне так красиво расписали перспективу членства в «Новом союзе», что не смогла удержаться, наивно полагая, что смогу помочь литовской культуре. Зато вынесла для себя урок, что политическая проституция гораздо хуже реальной.

– Совсем недавно в издательстве Tyto alba вышла ваша книга о режиссере Римасе Туминасе с романтичным названием «Сад Римаса Туминаса» («Rimo Tumino sodas»). Почему Туминас?

– Я долго думала, о ком могла бы написать книгу. Идею подсказал мой муж – напиши о Туминасе. Тем более, что нас с ним связывала Москва. Мы учились в одно и то же время – только я с мужем во ВГИКе, он – в ГИТИСе. Подумала, что российская культура нам может быть близка. Целью моей книги не было писать о его спектаклях,  рецензировать их – я же не театровед. Хотелось именно раскрыть самого Туминаса, раскрыть при помощи интервью с его коллегами, российскими звездами…

– Что хотели бы пожелать сами себе?

– Побольше успеха, везения. Это со стороны кажется, что я очень успешная. На самом деле мне не так легко все дается в жизни. И не всегда моя дорога усыпана лепестками роз…

Досье

Гражина Байкштите родилась в Вильнюсе.  В 1977 году окончила ВГИК (мастерская Сергея Бондарчука и Ирины Скобцевой). С 1983 г. входит в Союз кинематографистов Литвы. С 1993 г. – в Гильдию актеров кино России. Снялась более чем в 40 фильмах: «Шествие золотых зверей», «Пока безумствует мечта!», «Я – актриса», «Женщина в белом», «Миллионы Фэрфакса», «Лунная радуга», «Сказка о Звездном мальчике», «Грядущему веку», «И в раю идет снег», «Рок-н-ролл для принцесс» и др.

Надежда ГРИХАЧЕВА.