Страна «летучих голландцев»

Народ Литвы во все времена искал лучшей доли где угодно, только не на родине.

Канун большого государственного праздника – прекрасная возможность поговорить о насущном. Поразмышлять над извечным вопросом «туда ли идем?» Наконец, просто осмотреться по сторонам – что происходит вокруг?

11 марта, День восстановления независимости, как сейчас принято считать, не главный конституционный праздник. Но и не последний, чтобы его игнорировать. В конце концов, человеческой памяти ближе и понятнее март 1991 года, чем, скажем, февраль 1918-го или дата битвы при Грюнвальде.

Вместо пролога

Примерно в это время год назад сигнатор Акта о восстановлении независимости Литвы Ромуалдас Озолас сказал в большом интервью «ЛК», что практически в каждом выступлении на торжествах, посвященных Дню восстановления независимости, звучат печальные слова. Мол, Литва сегодня шагает не туда, куда надо. Либо туда, но не той дорогой. Вера в перспективы тускнеет.

— С чем связаны такие нерадостные настроения? – поинтересовался корреспондент.

— Проблем столько, что люди склонны  к разочарованиям и эмиграции, которая уже похожа на депортацию. Советские депортации были идеологическими, сейчас экономическая – вот вся разница. Но Литва вновь теряет граждан, молодежь, надежды.

Почему так? Выйдя из состава одного союза, мы тут же вступили в другой. Я глубоко убежден, что любой союз не укрепляет, а ослабляет нацию. Что в условиях бессоюзных пытались бы сделать собственными силами, в рамках союза отдают чужим умам, используют заимствованные стандарты. То есть это не укрепляет творческие начала нации, а нивелирует. Вот почему я против любых союзов.

Если на первом этапе независимости мы строили национальное государство, то со вступлением в Евросоюз опять вернулись к строительству интернационального. Только не на пролетарских принципах, а на принципах космополитизма.

Именно в этом корни большинства сегодняшних литовских проблем. Люди чувствуют, что потеряны ориентиры, провозглашенные в 1991 году, и соответствующим образом реагируют.

Исход

Явление, которое литовские политики именуют термином «эмиграция», скорее напоминает исход, паническое бегство. Наверное, так бежали римляне из деревень, расположенных у подножия извергающегося Везувия. Кто убежал, тот спасся. Кто не успел или не захотел – сгорел заживо или задохнулся в ядовитых дымах.

Совершенно не случайно Ромуалдас Озолас сравнил эмиграцию с депортацией. Это еще мягко сказано. Потому что по масштабам добровольное расставание с родиной давно превзошло насильственное выселение.

По обобщенным данным Департамента статистики при Минфине Литвы, с 1990 по 2011 год государство официально покинуло около 700 тысяч человек. Возвратилось в страну примерно 100000. То есть уместно говорить, что за минувшие двадцать лет независимости Литва лишилась минимум полумиллиона человек, официально декларировавших отъезд. Какова цифра на самом деле, не известно.

Известно другое. Только в 2010 – 2011 годах эмигрировало почти 140 тысяч граждан Литвы. При этом каждый второй был моложе сорока лет, а каждый восьмой – по данным Департамента статистики, — ребенок или подросток до восемнадцати лет. И если в первые пятнадцать лет независимости молодежь бежала на заработки ради любой «черной» работы, то в последние пять лет тенденция изменилась.

С одной стороны, у нас самих уже мало осталось дурачков, готовых гнуть спину на клубничных плантациях в Испании или на посадке елок и сосен в Норвегии. За кордон хлынула молодая интеллигенция, кому «до тридцати» и слегка «за тридцать». Они выросли прагматиками: получили не самое худшее европейское образование в Вильнюсе и Каунасе, приобрели скромный опыт работы, присмотрели приемлемые для себя варианты трудоустройства в Британии или Скандинавии. Упаковали чемоданы, и эконом-классом отправились умножать благосостояние чужих государств. И уже никого не удивляет, когда слышишь, что кто-то пристроился в «Силиконовой долине» США, кто-то в центральном офисе банка Barclay,s или крупной авиакомпании. Это нормально, поскольку мозги наши не хуже тамошних…

Экскурс

Что вообще об эмиграции рассказывают литовские источники?

Вы не поверите. Ознакомившись лишь с малой толикой того, что написали историки, невольно хочется сделать вывод – литовцы от природы какие-то непоседы, авантюристы, путешественники и искатели приключений.

В известной степени это был вынужден признать даже президент буржуазной Литвы Антанас Сметона, утверждавший, что его соотечественники потенциальные космополиты. Не ценят того, что имеют, завистливо поглядывают куда-то, где, как им кажется, дела обстоят лучше. Что ж, ничего нового: в чужих руках морковка всегда кажется толще.

Правда, президент постеснялся сказать, что в его времена народ в эмиграцию толкали безысходность, безработица, отсутствие перспектив.

Любопытно, что официальная история эмиграции существует недавно. Можно даже сказать, она началась в ХХ веке. По оценкам некоторых историков, с конца XIX века до начала Первой мировой войны территорию Литвы покинуло менее полумиллиона жителей Литвы, тысяч 400 – 420 – 450. Уезжали в основном в Англию, Россию, на Украину, на Кавказ. Примерно 15% уехавших составляли жившие в Литве евреи, поскольку стало проще пересекать границу оседлости, а такие города, как Лондон или Ростов с Киевом и Одессой манили своими перспективами. Много выходцев из Литвы рассеялось по сибирским просторам – работали на Транссибирской железнодорожной магистрали. Еще больше осело в Санкт-Петербурге, где появилось даже такое понятие – виленские воры. К ним приписывали всех жуликов и преступников, кто корнями был связан с Литвой.

На рубеже XIX-XX веков в Литве жило всего около 2 миллионов человек.

Еще примерно 100 тысяч граждан буржуазной Литвы эмигрировало в 1920-1940 годах. По причинам, о которых, как сказано выше, президент Сметона умолчал.

Парадокс бытия

Каунасский еврей Герцас Жакас кричал мне в телефонную трубку:

— Надо еще посмотреть, кто больший патриот Литвы. Литовцы, которые бегут отсюда, или мой сын – еврей, который никуда не бежит, а работает здесь, на земле его предков, полностью выплачивая положенные налоги…

Кстати, и мой отпрыск никуда не собирается. Учился на медные деньги. Всегда стремился быть самостоятельным. Работает в престижном банке, где тоже не последний специалист.  Исправно платит налоги в государственную копилку. Чтобы содержать госаппарат, армию, бюджетников, пенсионеров и всякого рода социально поддерживаемых.

На эту деликатную и больную для литовцев тему пришлось недавно дискутировать с ярко выраженным националистом, не скрывающим свои взгляды. После парочки пива мы пришли к консенсусу – советская власть вкупе с «железным» занавесом помогла Литве сохранить для независимости лучшие силы. Будь границы открыты, вся эта болтающая интеллигенция и ничего не умеющая комсомолия давно бы «слиняли» за бугор. И некому и незачем было бы делать 11 марта – День восстановления независимости.

Говорят, правительство не может решить проблему эмиграции. Это неправда. Правительство даже не пробует решать эту проблему. Поэтому страна пустеет на глазах.

Борис БЕРГ.