В прошлом номере в материале под заголовком «Руины тридцать лет спустя» Людмила Рублевская и Владимир Лиходедов начали свой диалог. Сегодня продолжение их беседы.
На подходе к вершине Замковой горы — скромный камень в честь легендарного Семена Лугвена Ольгердовича. А сверху открываются фантастические виды… В том числе и на долину между Замковой и Троицкой горами, где во время последней войны были расстреляны местные евреи, и в память об этом стоит знак.
А вот экскурсия на Мстиславский маслодельно–сыродельный завод вогнала в депрессию…
Нет, не потому, что его продукция невкусная, — просто завод находится на месте бывшего Тупичевского монастыря, используя остатки его сооружений. Собственно, рассмотреть можно только часть ограды с башенками. В монастырских подземельях нынче цехи… Местные жители рассказали, что сами бы они такое место для завода не выбрали. И перестроенные из монастырских, и новые корпуса «плывут», грунт под ними надо укреплять… Нам это напомнило историю со взорванным храмом Христа Спасителя в Москве: соорудили на его месте шикарный бассейн «Москва», так там вода все время цвела, технические неполадки случались…
А между тем Тупичевский Свято–Духов монастырь известен с XV века. Хранилась там чудотворная икона Богородицы, явленная в урочище Тупичевщина. Местный помещик Константин Москевич посчитал это знаком и основал там монастырь. Было в нем три деревянных храма да еще каменный. Богатые иконостасы, росписи, библиотека с древними рукописями…
В.ЛИХОДЕДОВ: На открытках и фотографиях из моей коллекции поражают своей красотой монастырские храмы: Свято–Духов — шедевр деревянного зодчества XVII века, величественный Успенский храм… Наш долг — восстановить монастырь. Это было бы проще, если бы не недавно построенный новый цех. Неужели нельзя было найти другого места для производства!
Л.РУБЛЕВСКАЯ: А где сегодня чудотворная икона?
В.ЛИХОДЕДОВ: Хранится в Свято–Александро–Невском кафедральном соборе Мстиславля. Церковь Александра Невского не такая древняя, построена в XIX веке. Но стоит на месте бывшего бернардинского костела, а бернардинцы возвели свой храм на месте старой Афанасьевской церкви. По легенде, подземелья там остались именно от нее, по слухам, они вели и на Замковую гору, и в кармелитский костел.
Л.РУБЛЕВСКАЯ: Что ж, возможно, мы видели часть этого подземного хода в костеле… А это что за старая кирпичная ограда с башенками?
В.ЛИХОДЕДОВ: Остатки стен иезуитского монастыря.
Когда мы подошли поближе, оказалось, что ограда начинает исчезать, недавно ее пошатнувшуюся часть — додумались же! — заменили металлопрофилем.
Прошли мимо бывшего уездного училища начала XIX века — после войны тут была школа, где учился известный историк Михась Ткачев, о чем свидетельствует мемориальная доска. Сегодня здесь строительный профессионально–технический колледж, готовят и слесарей, и художников–оформителей… У входа сваренная из металлических деталей фигура учителя — в докторской шапочке, мантии, очках. Вспомнилось, что Мстиславль издревле славился мастерами. Отсюда вышел не только печатник Петр Мстиславец, но и Степан Полубес, мастер знаменитой мстиславской «кафли» — керамической плитки. После упомянутых событий 1654 года князь Трубецкой вывез отсюда в Москву многих мастеров, в том числе и Полубеса. Степан украшал Оружейную палату Московского Кремля, Покровский собор в Измайлово, Крутицкое подворье… Как пишет Короткевич, «гэта стараннямi яго рук расцвiлi на мурах маскоўскiх палацаў i цэркваў кветкi, гроны, зёлкi, павiныя пер’i. Блiшчастая, вясёлкавая гульня святла i колераў. Залацiстага, блакiтнага, сiняга i колеру марской хвалi».
Л.РУБЛЕВСКАЯ: А вот здорово было бы если не возродить искусство этой старинной плитки, то хотя бы делать ее как сувенир! Думаю, каждый турист с удовольствием приобрел бы такую.
В.ЛИХОДЕДОВ: Мне всегда хотелось, чтобы восстановился этот город, деревянный замок, Тупичевский монастырь. Особенно болит сердце за бывший иезуитский монастырь и коллегиум, куда мы сейчас подходим.
Л.РУБЛЕВСКАЯ: Тридцать лет назад Короткевич обнаружил здесь школу глухих и краеведческий музей: «Музею цесна ў гэтых невялiкiх пакоях былога Мiкалаеўскага манастыра. Дарэчы, чамусьцi не пастаўленага на ахову дзяржавы, хаця будынак здаровы i ў iм яшчэ зусiм нядаўна быў Дом культуры».
В.ЛИХОДЕДОВ: Сегодня здание поставлено под охрану государства… И что? Школы глухих здесь уже нет, музея нет… Здания пустуют, окна забиты досками. А на Николаевский собор смотреть больно! Одна башня уже развалилась… Строительные леса — еще от советского времени… А посмотри на здание бывшей мужской гимназии напротив — тоже запустение.
Л.РУБЛЕВСКАЯ: А на фоне разрушающегося собора и гимназии еще и второй памятник Петру Мстиславцу: просветитель словно указывает потомкам с укоризной.
Как мы убедились, гимназия сохранилась. И колонны в наличии, хотя и облезлом. Но и здесь окна забиты досками, более того, как нам объяснили, — здание продается. Только желающих приобрести его нет. Немудрено: средства нужно вложить немалые, по условиям продажи — еще и места рабочие тут создать.
Ах, наивные, восторженные горожане, 100 лет назад пытавшиеся превратить свой город в культурную столицу! Гимназисты, разучивавшие бальные танцы на паркете, зубрившие четыре иностранных языка и мечтавшие о подвигах! Ваши тени невидимо проходят по обшарпанным коридорам, не узнавая былого храма знаний, которым так гордились…
В.ЛИХОДЕДОВ: Все время думаю — почему не отреставрировать это здание и не открыть в нем филиал Могилевского университета? Исторический, географический факультеты, продолжая традиции прежних мстиславцев?
Л.РУБЛЕВСКАЯ: Звучит неплохо. А мы не выглядим, Владимир, со стороны, как два прекраснодушных мечтателя, описывающих очередные Нью–Васюки: открыть, отреставрировать, возродить, университет перенести! А средства? А специалисты, которые должны будут реставрацией заниматься? Ясно, что город такое просто не потянет, и грех местные власти упрекать… Больших предприятий здесь нет, молодежь уезжает…
В.ЛИХОДЕДОВ: Не упрекать — но напоминать надо! Ведь руины постепенно доходят до такого состояния, что восстановить их будет невозможно. А у нас пока слабо отличают новодел «под старину» от реставрации. А это совершенно разные, даже взаимоисключающие вещи! Ведь уродовать памятники у нас научились. Взглянуть хотя бы на Троицкую церковь — мало кто догадается, что это был храм… Снесли колокольню, разделили здание на части, покрасили в разные цвета. Ведь если что и изменилось в состоянии памятников архитектуры с тридцатилетней давности путешествия Короткевича, так почти все не в лучшую сторону. Удивительно, что сохранились строительные леса, помнящие автора «Дикой охоты короля Стаха»!
Мстиславль плыл из древности в вечность в зеленом море садов… Издалека казалось, что все его храмы и старинные здания избежали следов времени. А мы отправлялись в еще одно знаменательное место — Онуфриевский монастырь, основанный в 1407 году тем же благоверным князем Семеном Лугвеном. По легенде, построил его князь в благодарность за то, что господь послал старца Онуфрия вывести из чащобы княжеского сына Юрия. Впечатления «третьего попутчика»: «Хай сабе ў Ануфрыеве ад былога манастырскага комплексу збераглася адна толькi царква XVIII стагоддзя, але яе позняе барока павiнна яшчэ доўга радаваць вочы людзей».
Что ж, подписываемся и под этими словами классика. А пока что побывали в еще одном из самых высоких храмов Беларуси… Из тех, в которых вместо сводов — небо, а вместо прихожан — выросшие внутри деревья. На живописных развалинах Онуфриевского монастыря свили гнезда аисты, и для фотосессии тоже место привлекательное. Пока все не разрушилось окончательно…
О том, как превратить Мстиславль в туристический центр, говорится много. Да, это трудно. Да, город вдали от важных дорог… Но у него есть все, чтобы впечатлять, запоминаться, вдохновлять. Чтобы хранить белорусскую историю.
Людмила РУБЛЕВСКАЯ.