Под высоким напряжением

Энергетика – основа основ современной экономики. Неслучайно говорят, что «работа энергетиков всегда под высоким напряжением». И не только в прямом, но и в переносном смысле этого слова. Без электроэнергии буквально остановится жизнь, прекратит движение транспорт, погаснет свет, встанут предприятия, перестанут поступать в дома тепло и вода.

Известный ученый-энергетик, габилитированный доктор наук, профессор Ляонас Ашмантас руководил Министерством энергетики в первых  пяти составах правительства Литвы, сформированных после восстановления независимости. Как проходило становление энергетической отрасли, о нынешней ситуации в энергетике Литвы —  в эксклюзивном интервью «Литовскому курьеру» Ляонаса Ашмантаса.

— Работа в составе первого после восстановления независимости правительства. О чем вспоминаете спустя 26 лет?

— Благоприятная атмосфера профессионализма, взаимопонимания, уважения друг к другу отличала состав кабинета министров первого правительства. Cчитаю, лишь женское чутье позволило первому премьеру Казимире Прунскене собрать команду профессионалов. Сегодня это уже история, но были и необыкновенно сложные дни в ходе работы первого правительства. 11 апреля 1990 года был сформирован первый после восстановления независимости состав кабинета министров Литвы, а 18 апреля началась энергетическая блокада, затем переросшая  в экономическую блокаду. Для меня она началась с вечернего звонка, когда сообщили о том, что прекращена подача нефти в Мажейкяй.

Дни блокады стали настоящим кошмаром в моей работе. Колоссальными усилиями пришлось поддерживать функционирование энергетической отрасли.  В самые сложные дни нам удалось решить вопросы по эксплуатации Игналинской атомной станции, решать другие текущие, оперативные задачи. Причем катастрофы не случилось. Была ограничена подача природного газа для предприятий,  в том  числе и в Электренай. Хотя и были предусмотрены лимиты в использовании топлива, но оно было на бензоколонках. Блокада продолжалась 72 дня.

— В этом году исполнилось 30 лет со дня аварии на Чернобыльской АЭС? В чем причина аварии, каковы ее последствия в целом для развития атомной энергетики?

— Чернобыль – это творение человека. Сама конструкция реактора имела недостатки, и это признал, правда, спустя десятилетия главный конструктор — разработчик реактора. Кроме того, был недостаточно подготовлен персонал для действия в условиях тяжелой радиационной аварии. Дело в том, что атомные электростанции находились в ведении тогдашнего Министерства среднего машиностроения СССР, которое работало в основном по военным заказам,  а, значит, значительная часть информации была засекречена. Не было обмена техническими оперативными данными c зарубежными атомными станциями. Тогда еще не было такого понятия, как культура ядерной безопасности, которая должна охватывать все управление государством — от президента государства до рядового работника станции. Никакие экономические, политические, финансовые аргументы не должны влиять на безопасность станции.

Практически только после аварии на Чернобыльской станции был создан Госатомэнергонадзор СССР.  По моей инициативе в Литве также был создан соответствующий орган надзора за безопасностью атомной энергетики – Литовская государственная инспекция по безопасности атомной энергетики.

На Игналинской атомной станции мы стали рассекречивать технические данные для зарубежных специалистов. Благодаря технической помощи из-за рубежа, особенно из Швеции, была улучшена безопасность ИАЭС, и спустя некоторое время,  по сути, она стала соответствовать наивысшему уровню, требуемому для атомных станций.

В 70-х годах я координировал радиационно-экологические исследования  в регионе Игналинской станции. Экологическая ситуация  в регионе соответствовала норме. В меню моей семьи была рыба из озера Друкшяй, вода которого подавалась в конденсаты турбин для охлаждения, и это был, пожалуй, самый очевидный показатель радиационной безопасности станции.

— Ваша оценка закрытия атомной станции в Литве. Если попытаться представить, что станция осталось бы работать, как бы это повлияло на экономику Литвы?

— Могу однозначно сказать, что закрытие атомной станции – это преступление. Много ошибок было сделано по вопросам ее закрытия. Считаю, что еще в начале 90-х не нужно было брать средства из Европейского банка реконструкции и развития в размере  33 млн экю. Мы могли обойтись без этих денег, так как поставленные условия впоследствии были губительны для станции.

После учреждения в 1992 году Группы научного анализа по безопасности ИАЭС наших специалистов приглашали за рубеж для консультаций, когда они доказали на что способны. Кроме того, еще в 90-е годы мы проводили консультации по поводу возможности экспорта электроэнергии в Германию, строительству энергомоста с Польшей, последнее осуществлено лишь сейчас, спустя более чем 20 лет.

Стремление правящих партий угодить Западу в конечном счете привело к принятию решения по закрытию атомной станции. Из страны экспортера электроэнергии Литва превратилась в страну импортера. Это политическое решение, которое экономически не было оправдано.

Известный постулат: уровень жизни страны зависит от количества потребляемой электроэнергии. В экономически развитых странах потребление почти стабилизировалось. Как правило, стремятся технические ресурсы электростанции продлить, чтобы она давала как можно больше пользы.

Кстати, если бы работала Игналинская атомная станция, то и строительство АЭС в Беларуси не началось. Еще в 1992 году в Беларуси начали подыскивать место для строительства атомной станции. Кстати, отмечу, что реактор, который планируется установить на Островецкой станции, соответствует всем техническим требованиям по безопасности в ЕС.

Наличие в стране такого насыщенного современными технологиями объекта, как атомная станция, дает импульс для общего технического прогресса. Оценивая принятые решения в ретроспективе прожитых лет, с сожалением могу констатировать, что все беды в энергетике от правящих партий. По сути, стратегически не думали, не работали ни социал-демократы, ни консерваторы.

— Из-за непосильных семейных расходов, необходимых для обеспечения энергией и водой, Литва сегодня находится на уровне энергетической нищеты. Что можно было бы сделать в этой ситуации?

— Национальная программа эффективности потребления энергии была разработана министерством в 1991 году. В соответствии с этой программой реновация жилья должна была быть закончена еще 15 лет тому назад. Произошла смена находящейся у власти партии, и программа была отложена  в «долгий» ящик. Программа реновации сильно запаздывает, что и сказывается на наших кошельках. А происходит это потому, что руководят не специалисты в определенной области. Масса политологов, управленцев, но не хватает квалифицированных специалистов технического профиля.

— Как вы оцениваете развитие энергетической отрасли в Литве? Удалось ли продвинуться на пути энергетической независимости Литвы?

— Энергетика – это обслуживающая отрасль. Не энергетика диктует экономику, она ее обсуживает. Сколько нужно энергии, должны определить другие отрасли хозяйства страны: промышленность, сельское хозяйство, транспорт, жилищный сектор. Причем для успешного функционирования необходимо разработать стратегическое направление развития энергетики.

Я позитивно оцениваю идею терминала сжиженного газа. Но Литве не нужен был терминал такой мощности. Сейчас людям приходится платить лишние деньги на покрытие расходов по эксплуатации терминала. Надбавка за энергетическую независимость оказалась слишком большой и теперь нам долго и нудно придется мучиться, оплачивая расходы на потребление газа.

Для того, чтобы мы могли получить электроэнергию из других стран, необходима диверсификация снабжения, что практически и осуществлено сегодня, хотя возможный проект соединения сетей начался еще в начале 90-х годов. Если говорить о централизованном теплоснабжении, то использование биотоплива  – позитивный шаг. По-моему, на слишком большие мощности рассчитаны наши мусоросжигающие предприятия.

Утопична идея для Литвы и со строительством атомной станции. Наши предложения по совместным проектам не нашли поддержки. Еще в 2011 году энергетики Литвы обратились к президентам Литвы, России, Беларуси с призывом о проектах по поводу строительства атомных станций. В обращении пишется: «Мы призываем глав трех государств со всей ответственностью и безотлагательно обсудить условия возможного строительства атомных электростанций в регионе и принять все необходимые решения по развитию безопасной и перспективной ядерной электроэнергетики, одновременно обеспечивающие и благоприятные условия для роста экономики каждой страны. До тех пор, пока будут решены выявленные проблемы, мы предлагаем на необходимое время приостановить реализацию проектов Висагинской АЭС в Литве, Островецкой АЭС в Беларуси и Балтийской АЭС в Калининградской области».

Ведь для строительства новой станции необходима не только надлежащая техническая, финансовая подготовка, но надо учитывать и, например, специфику менталитета персонала. В этой связи из-за различного менталитета, по-моему, будет неприемлема идея совместного литовского проекта с японскими специалистами.

Анализируя прошедшие 26 лет после восстановления независимости Литвы, считаю, что слишком  много надежд мы возлагали на рынок: дескать, он все расставит на свои места. Но все-таки рынок должен быть частично регулируемым. К примеру, энергетическая отрасль: в каком соотношении должны быть выбросы в атмосферу, то есть загрязнение и дешевая энергия? Такие задачи по силам решать лишь на государственном уровне.

Я не согласен с тем, чтобы регионы сами решали вопросы теплоснабжения, не привязываясь к электроэнергетике. Энергетическая стратегия должна разрабатываться централизованно, учитывая действия и намерения соседних государств, а в свою очередь, каждое самоуправление должно иметь четкие представления о требуемых энергетических проектах на своих территориях.

— Благодарю за беседу.

Галина КУРБАНОВА