Сироты мирного времени

Количество сирот в мире растет катастрофически.

Даже в такой благополучной в смысле социальной защищенности стране, как соседняя Беларусь, на данный момент насчитывается 26 тысяч детей-сирот. Наша страна в три раза меньше, но сирот примерно столько же. Страшно: ведь теперь не война, люди не погибают от бомб. Откуда же появляются эти сироты мирного времени?

С этим и другими вопросами корреспондент «ЛК» отправилась в столичный район Антакальнис. Здесь есть тихая улица Жолино с домом номер 47. Официально он называется Дом ребенка. Автобус к нему не ходит. Подниматься надо долго в гору мимо прекрасного старого леса. Но когда в графе «адресат» значится «дом призрения сирот», как это писалось в начале XX века, не до природных красот.

И вот я на месте. Два аккуратных отреставрированных двухэтажных дома. Возле каждого — детская площадка, у каждого — свой дворик. Незагрязненный выхлопными газами воздух, тишина и покой. Можно подумать, что это обычные детские садики затерялись в столь живописном месте.

Но подошла ближе, и в глаза бросилось то, к чему не привыкли еще наше сердце и сознание. А именно — небольшое окно, которое открывается с улицы, за ним стол, на который можно «подкинуть» и новорожденного, и даже уже немаленького младенца.

Gyvybės langelis — написано большими буквами. Это сюда можно положить «ненужного» ребенка, от которого мать решила анонимно отказаться. Громадное достижение современного общества и современной же морали: зачала, родила, отказалась, подсунула. И далее – по новому кругу…

Кабинет социальных работников – это первое, что встречает посетителя при входе в Kūdikio namai. Отсюда для всех начинается дорога в детские группы. Здесь беседуют с посетителями, выписывают близким родственникам, постоянно посещающим своих детей, пропуска, сопровождают.

Кстати, сами группы небольшие, по 8-10 человек. Куда ни глянь, везде безукоризненная чистота, порядок, много света, игрушек. Совсем маленькие детки полусидят-полулежат в специальных креслицах, другие ползают в манежах. Есть веранды. Рядом с игровыми комнатами расположены спальни, где у каждого ребенка своя кроватка с прикрепленной к ней бирочкой – его именем.

Дети в основном ведут себя спокойно, не плачут, не требуют постоянного внимания, как будто понимают, что на всех «призреваемых» у воспитателей рук просто не хватит.

Но вернемся к соцработнице. Я сразу почувствовала какую-то необыкновенно положительную энергию, исходящую от нее доброту и любовь, присущую матери. От нее я услышала интересный исторический экскурс и получила ответы на некоторые вопросы.

В конце XIX века на улице Субачяус около монастыря находился Дом ребенка Иисуса Христа. В этом доме монахи прятали во время Второй мировой войны детей евреев. В послевоенные годы многих спасли от ссылки в Сибирь. Понятно, что в советские времена имя Христа было убрано, но сам приют не прекратил свою жизнь. В 1966 г. он переселился на улицу Жолино.

Сейчас в Доме ребенка находятся 78 детей до 4 лет. Если у детей есть отклонения в здоровье, то живут здесь и до 7 лет. А в соседнем здании – отдельная жизнь, там дети постарше.

— У нас, — рассказывает мне директор Kudikio namai Виктория Греженене, — всего один мальчик-сирота. Его родители погибли в автокатастрофе. Остальные же дети имеют родителей. Но тусовки, веселье и компании они поставили на первое место, а ребенок, естественно, отошел на задний план. Стал игрушкой.

У каждого, конечно, своя судьба. Но попадают сюда малыши не от хорошей жизни. И жалко не только детей, лишенных материнской ласки, родного дома, но и их родителей. Ведь они лишили себя самого дорого, бесценного дара. И очень хочется пожелать таким родителям что-то поменять в своей жизни и вновь обрести потерянное.

А вот что рассказали мне о том самом окошке, существование которого неоднозначно оценивается обществом.

Gyvybės langelis было открыто 11 ноября 2009 года. С тех пор туда  положили 9 детей. Всех их уже усыновили.

Вообще, к примеру, за 2012 год из 145 детей 13 нашли опекунов, 16 детей усыновили, 28 вернулись в родные семьи. Конечно, малыши  не исчезают из поля зрения специалистов. За их дальнейшей судьбой следит  Vaikų teisių apsauga. Бывают случаи, когда детей возвращают в Дом ребенка.

— В таких случаях малыши переживают глубокую депрессию, перестают кушать, спать, не хотят общаться. И все это результат безответственности взрослых, — рассказывает госпожа Греженене.

Я убеждена, что в этом доме могут работать и работают только исключительно добрые люди. Они бескорыстно расходуют духовное тепло, потому что каждый ребенок хочет подержаться хотя бы за один палец, прижаться, обнять и испытывать ни с чем не сравнимое счастье защищенности.

Из непродолжительной беседы с сотрудниками «ЛК» узнал, что в Доме ребенка любят всех, всю группу, но каждый хочет любви, хочет, чтобы любили только его.

Что недавно все вместе были в гостях у одного торгового центра, где лакомились бананами. Что на новогодние праздники к малышне пришли сразу три Деда Мороза, а к четвертому дети ездили в гости. Что есть спонсоры. И не только бизнесмены, но и простые горожане. Кто-то приносит одежду, игрушки, кто-то помогает билетами в детский театр.

Когда я слушала директора,  вспомнились такие слова из одной очень древней книги:

«Любовь долготерпелива и добра. Любовь не ревнива, не хвастлива, она не  превозносится, не ведет себя неприлично, не ищет своего, не раздражается, не ведет счет обидам, не радуется неправедности, а радуется истине, все переносит… на все надеется, все стойко претерпевает. Любовь никогда не проходит».

Вот такая любовь, по-моему, и живет в этом доме на окраинной улице Вильнюса.

ОТ РЕДАКЦИИ:

История с 7-летней девочкой из акмянского Дома ребенка, которая весит только 5 кг 800 г, буквально потрясла Литву. Заговорили об увеличении пособий опекунам, о создании семейных детских домов.

Может быть, это изможденная девочка заставила нас остановиться и задуматься? Ведь не только она ждет нашей помощи…

Людмила ЛЕВИНА.