Вальдемар Томашевский: Литве не хватает европейских стандартов

Митинг в защиту образования на родном языке, который прошел в столице 17 марта, показал, что  Литва давно не выражала свои протесты в таком едином порыве. На площади Кудиркос собрались люди разных национальностей, а не только представители традиционных нацменьшинств.

Сегодняшний гость «ЛК» евродепутат, глава Избирательной акции поляков Литвы (ИАПЛ) Вальдемар Томашевский говорит о новом качестве деятельности своей партии, причем не только теоретической, но и практической.

– Мы давно призывали всех людей доброй воли объединяться против тех действий правительства, которые направлены против своих граждан. Митинг показал, что это не только призывы, но и реальная наша деятельность.

Кстати, лидер ИАПЛ считает, что на митинге было гораздо больше участников. «Это видно по видеозаписи на сайте YouTube.  По крайней мере, 7 тысяч человек, вместо официальной цифры в 5 тысяч», — подчеркивает В. Томашевский.

– Митинги, шествия, пикеты – Литву буквально захлестнула волна недовольства. Что это – начало кризиса власти?

– То, что происходит, можно назвать и кризисом власти, но тогда нужно конкретно говорить, какой именно. Говорить про всю власть было бы неправильно и поверхностно, потому что во власти есть и те люди, которые очень порядочно исполняют свои обязанности. Например, в самоуправлении Вильнюсского района. Они смогли выделить 6 млн литов субсидий на отопление и миллион литов на холодную воду. В этот тяжелый отопительный сезон люди платят на 30-40% меньше как за тепло, так и за воду. Поэтому там, где есть желание помочь людям, есть и конкретные результаты.

Так что нельзя о власти говорить неопределенно – все зависит от людей, какие они – порядочные или нет, думающие о простом человеке или о своих проблемах. Хуже, когда они думают только о своих личных интересах. К примеру, недавно проведенные исследования показали, что в Литве только две партии не были замешаны в коррупционных скандалах – это наша партия и Крестьянская партия.  Действительно, мы  не говорим о том, что надо бороться с коррупцией, но начали эту борьбу с себя. Мы единственная парламентская партия, которая не брала денег у бизнес-структур, в то время как другие партии брали миллионы.

– ИАПЛ — единственная политическая сила, которая отстаивает интересы нацменьшинств.  Как вы относитесь к тому, что о проблемах нацменьшинств  заговорили и другие литовские партии. Не является ли это предвыборным пиар-ходом?

– Мы тоже являемся литовской партией – только из региональной на начальном этапе сегодня уже переросли в общереспубликанскую.  Мы отстаиваем интересы не только нацменьшинств  – это одна из сильных сторон нашей деятельности, но у нас есть хорошая экономическая программа,  достаточно много работаем в сфере сельского хозяйства.  В нашей команде работают честные и компетентные люди, если их будет больше в Сейме, тогда больше вопросов сможем решить.

Что касается защиты интересов нацменьшинств, то здесь многие проблемы решаются  просто – достаточно европейские стандарты  воплотить в жизнь у нас в Литве. Другое дело, что не все хотят это делать, а некоторые, как вы правильно заметили, сейчас перед выборами эту тему тоже будут акцентировать. Я думаю, что это даже хорошо – пусть акцентируют. Гласность вокруг проблемы – важный момент. И если даже не ясно, какие при этом цели ставятся, – получить голоса электората или желание нам помочь, важен итог.

– Кстати, немало достается от ваших политических оппонентов  и вашему объединению с русскими, дескать, оно алогично, хотя цели у них одни, но средства их достижения разные?

– Во-первых, в нашу партию объединяются люди доброй воли, поэтому неуместно деление по национальному признаку. Во-вторых, Избирательная акция поляков Литвы не является только польской партией даже по своему уставу. У нас многонациональный состав:  на последних выборах в самоуправления  10% от избирательного списка составляли литовцы, а в таких городах как Молетай, Друскининкай, их численность достигала даже 50%. Поэтому мы не можем называться исключительной польской партией, хотя, так сложилось исторически в Вильнюсском регионе, что поляки по своей численности  составляют здесь большинство.  А наше объединение с русскими общественными или политическими организациями говорит о том, что мы, действительно, объединяемся на основе общих целей.  Думаю, что со временем название партии будет эволюционировать, такого рода дискуссии уже ведутся. Но при тех наработках и том авторитете, который сложился у партии,  сейчас перед выборами менять название не имеет смысла, в этом есть свои минусы. Это целый процесс  и, понятно, что такие важные моменты как изменение названия за один день  не принимаются.

– Если не секрет, сколько голосов планируете получить на осенних выборах в Сейм?

– В связи с предстоящими выборами в литовских СМИ все чаще стали появляться высказывания, что мы объединяем людей для того, чтобы получить больше голосов.  Хочу сказать, что голоса и власть – это не цель, а только средство, чтобы ее осуществлять. Наша цель очень проста  –  работать для людей, служить людям, помогать во всех сферах – и в экономической, и в социальной, и в национальной.  Улучшить макроклимат в обществе, чтобы люди не смотрели друг на друга как звери.  Не все, конечно, зависит от власти, но многое.  Мы не стремимся к власти любой ценой. Самое главное для нас не количество, а качество.

Поддержку избирателей мы чувствуем, она возрастающая. Если нам удастся получить 7-10% голосов, а это, судя по сегодняшнему дню, реально, плюс выиграть в четырех-пяти одномандатных округах, что тоже реально, тогда могли бы  получить 13 — 16 депутатских мест. Но это как раз многим не нравится. Поэтому понимаем, что будут и провокации, и давление, и вытягивание каких-то скандалов, даже если их и не было.  Партия честно работает, но в наше время многое можно сфабриковать.

– Возвращаясь к поправкам к Закону об образовании, почему все попытки диалога с властями натыкались на стену непонимания или это просто нежелание понимать?

– Не столь важен сам диалог, а важны его результаты. Наши политики пока принимают решения без консультации с заинтересованной группой. Это так называемый «тостерный совет», который распространен на Западе, – когда профсоюзы, работодатели, правительства совместно договариваются по какому-то вопросу. Во всех важных решениях, в том числе и по вопросам нацменьшинств, должна действовать именно такая система. Было собрано 60 тысяч подписей в защиту образования на родном языке. Это означало, что поправки к закону нельзя было принимать.  Это как раз тот случай, когда срабатывает неписаное право вето, которое говорит о высокой культуре политиков и высокой демократии. Одним росчерком пера министр образования Литвы мог бы решить  вопрос. Однако этого не случилось.

Сейчас необходимо всю реформу образования приостановить, потому что она направлена не только на уничтожение традиционной модели образования на родном языке, но и на ликвидацию школ в сельской местности в связи с упразднением средней школы. Не надо иметь точных данных, чтобы понять, насколько мы отстаем от Евросоюза по зарплатам, по пенсиям, по здравоохранению, по инфраструктуре. Однако в единственной сфере, в которой мы идем на равных,  – это в сфере образования. В процентном соотношении количество людей с высшим образованием у нас одинаково. Это большое достижение. Зачем надо проводить реформу, которая это образование уничтожит. Выходит, что высокообразованные люди Литве не нужны. Между тем высокий уровень образования – это престиж страны, уже за это надо бороться. Но это и хороший климат для иностранных инвестиций. А это уже экономика.

К сожалению, правящее большинство  этого не понимает. Зато это понимают простые люди, которые приходят на подобные митинги. А то, что мы являемся флагманом протеста, чтобы эту псевдореформу остановить и просвещение защитить, хорошо свидетельствует о нашей деятельности, о том, что нам поверили не только нацменьшинства, которых мы никогда не подводили, но поверили литовские профсоюзы.  С одной стороны, и это радует, но с другой, и обязывает.

– Месяц назад в Риге прошел референдум о статусе русского языка. Ваша партия выступает за то, чтобы в местах компактного проживания нацменьшинств вторым официальным языком стал их родной. Может, имеет смысл и в Литве провести подобный референдум?

– Я думаю, что здесь и без референдума ситуация довольно ясная. Есть определенный стандарт в Евросоюзе, членами которого являются Литва и Латвия. Попросту надо жить по этому стандарту, и для этого не надо проводить референдума.  Стандарт заключается в том, что если национальное меньшинство составляет большой процент, тогда его язык должен быть официальным. Причем языку необязательно  быть официальным на уровне всего государства, а только в местах компактного проживания меньшинства.  В Висагинасе, в Вильнюсском районе, в Клайпеде нормально могут функционировать два-три языка. При этом достаточно считать их просто официальными. Чем раньше это произойдет, тем лучше для нашего государства. Это нормально, когда используется язык того нацменьшинства, которое является исторически сложившимся местным населением, а не эмигрантами. Здесь нет даже темы для спора. Это естественное положение.

– Как вы считаете, вопрос с возвратом земли в Вильнюсском крае сдвинулся с мертвой точки?

– Надо говорить о том, как решен вопрос, а не что решено. Так, в  Шальчининкском районе лучшие участки не были разделены между местными жителями. Похожая ситуация сложилась и в Вильнюсском районе. Когда, к примеру, хороший участок возвращали не законному хозяину, а  взамен ему предлагали болото и кустарники. Иногда люди соглашались на такие условия, опасаясь, что ничего другого не предложат. Вопрос с возвратом земли не будет решен до тех пор, пока местные жители не будут иметь на него влияния. С самого начала этот вопрос  дали решать не местным жителям через их представителей в самоуправлениях, а правительственной администрации в уездах. Каков был результат дележки участков с переносом земли для своих, мы знаем.  Затем, когда всю свою землю землеустроители попереносили, тогда в 1999 году в Сейме ввели поправки к закону, согласно которым можно переписать право на землю другим людям. Это породило еще большее число переносов земли. Десятками скупались участки, людей обманывали, предлагая переписать землю и обещая заплатить. Люди, многие годы ожидая возврата земли, соглашались на условия перекупщиков.  Участки уже массово переносились, у некоторых «рекордсменов» было по сто участков.  И только в 2010 году, когда ликвидировали Службу уезда, появилась надежда, что что-то можно поправить.  Но нет, возврат земли передали в ведомство Службы земельного хозяйства при Министерстве сельского хозяйства. Единственное, что в 2002 году городским самоуправлениям дали немного прав, в то время как районные самоуправления вообще не имеют никаких полномочий до сих пор.

Процесс возврата земли попахивает цинизмом.  Тем более что в настоящее время Сейм принял Закон о компенсации городской земли по цене 10 тыс. литов за гектар. Это просто смешные деньги. И то сейчас этих денег нет, они появятся, когда государство продаст лес  бизнесменам, после чего расплатится с людьми. Спрашивается, почему нельзя сразу лесом расплатиться. Выходит, что кто-то на этом еще руки погреет.

На митинге у здания правительства помимо требований, касающихся образования, была принята петиция о возврате земли. В ней, в частности,  требуется компенсация за городскую землю в Вильнюсе по рыночной цене, а нынешние условия называют грабежом средь бела дня.

– Как вы думаете, свет в конце тоннеля забрезжит для Литвы?

– Надеемся на помощь Божию. В Евангелии сказано: «Там, где двое или трое соберутся вместе во имя Мое, буду с ними и Я». Это в полной мере относится и к нашему времени. Если останутся хотя бы два человека, которые будут отстаивать свои идеи, значит, свет в конце тоннеля появится. Если нас соберется 7-10 тысяч, как собралось на митинге, если мы получим 16 мандатов в Сейме – это большой шанс изменить нашу жизнь к лучшему. К этому надо стремиться, чтобы честных людей в политике было больше, чтобы люди задумывались за кого отдать голоса на выборах.

Надежда ГРИХАЧЕВА.